| |
Без него его идеи неосуществимы
Даже трудно вспомнить, когда я впервые увидел Гришу, так давно это было. Наверное, году в 85-м или 86-м, когда я впервые со своими товарищами по студенческому театру МГУ оказался на одном из капустников в старом Доме актера и был поражен масштабами Гришиного творческого дарования. Еще в школе я порывался что-то писать в этом жанре, «капустой» мы занимались у себя в студенческом театре и даже участвовали с каким-то номером в этом самом капустнике, но впервые я увидел работу настоящего мастера. Это было ужасно интересно.
Тогда я и представить себе не мог, что через несколько лет Гриша пригласит меня и моих товарищей по «Несчастному случаю» на свои постановки. Это было очень приятно. Но на том капустнике мы были представлены друг другу и только. Несколько раз в год мы встречались по поводу постановки капустников на старый Новый год, на открытие сезона или на его закрытие. Вместе пописывали какие-то «капустные» вещи.
Постепенно мы стали общаться гораздо больше и видеться чаще, потому что Гриша предложил нам сделать более серьезную совместную работу— написать музыку и песни к спектаклю театра «Летучая мышь» «Вам позволено переиграть» по пьесе Макса Фриша «Биография». Произошло это во время морского круиза. Года четыре назад нашей музыкальной группе «Несчастный случай» бесплатно предложили принять участие в морском круизе вокруг Европы. За это мы должны были дать несколько концертов для пассажиров. Гриша с Любой тогда как раз решали, где им провести свой отпуск. Узнав, что мы едем на теплоходе, они взяли два билета на этот же рейс и мы поплыли вместе.
За это время мы очень близко сошлись. Две недели мы ежедневно общались, играли в словесные игры, в буриме, шарады. Часа два-три посвящали спорту, играли волейбол и в футбол. Гриша был невероятно азартен. В футболе он был нападающим таранного типа. Остановить Григория Ефимовича, идущего в атаку, было невозможно.
Именно на корабле он мне сказал, что рассматривает пьесу Фриша. «Давай подумаем вместе какие здесь могут быть музыкальные номера». Мы загорелись этой работой и прямо во время круиза начали придумывать песни. Два номера из тех восьми, что звучат в спектакле, были написаны на корабле. Работалось нам с Гришей очень хорошо. Он совершенно доверил нам всю музыкально-поэтическую часть и почти не делал замечаний. Когда я ему приносил готовую песню, он ее принимал на удивление легко. Только однажды попросил убрать один куплет, потому что он показался ему невнятным и затягивал действие. Вообще мои тексты он не правил, а я никогда не правил то, что предлагал он. Мы доверяли друг другу. Понятно, что если человек написал именно так, а не иначе, то он это не случайный набор слов.
Потом «Несчастный случай выпустил свою пластинку, которая практически вся состоит из песен, написанных к спектаклю. Она называется «Это — любовь» по названию центральной песни. Естественно, наша трактовка несколько отличается от той, что дана в спектакле. Там песни поют актеры театра и оркестр играет «вживую».
Почему Гриша считал «Вам позволено переиграть» своим главным спектаклем? На тот момент это была его последняя работа и, стало быть, — главный спектакль. Думаю, если бы он продолжил свою работу, то появился бы новый главный спектакль, а потом еще один и так далее. Мне кажется, что у Гриши, как хорошего, талантливого, а в будущем, может быть, выдающегося режиссера было гораздо больше желания и амбиций поставить драматический спектакль, чем музыкальный. Все-таки «Великая иллюзия» — это компиляция, где важна эстрадная режиссура. Ею Гриша владел в совершенстве. В драматическом спектакле режиссура как бы отходит на второй план. Поэтому для него, как для человека умного и одаренного, был важнее драматический спектакль. Потом пьеса Макса Фриша — великолепное произведение. Она написана хорошим языком, с юмором, да и коллизия пьесы сама по себе интересна. Там было над чем работать.
У нас были планы на будущую совместную работу в кино и в театре, но они не осуществились и ни с кем, кроме Гриши, их осуществлять невозможно. Без него я не возьмусь за то, что он предлагал. После Гриши мы сделали в «Летучей мыши» еще один «Шанс». Там тоже была очень интересная для меня работа, правда несколько иного толка: это были переводы и написание русского текста для классических английских и американских мюзикльных номеров. Я с радостью согласился на эту работу, ибо считаю себя во многом обязанным Грише и таким образом я отдавал дань его памяти.
Алексей Кортнев
|
|
|
