С любовью и уважением
Постановщик, режиссер ведущий, педагог и, наконец, хозяин театра и труппы. Гурвич состоял из парадоксов
Гриша был еще студентом, когда мы познакомились с ним. Он приходил в театр имени Маяковского к Андрею Александровичу Гончарову, нашему главному режиссеру. Потом, когда он уже окончил институт, он даже поставил в нашем театре спектакль, очень милый, симпатичный, юношеский спектакль о молодых людях. К сожалению, он шел недолго.
Мы обожали его капустники. Вся московская и ленинградская театральная элита рвалась на эти вечера и буквально захватывала в кольцо Маргариту Александровну Эскину и Люсю Черновскую, выпрашивая приглашения. Гришины капустники были очень веселыми, остроумными, изобретательными. Гриша сам обладал огромным чувством юмора. Причем его юмор не был злым и жестким, он был добрым. И это в сочетании с уважительностью к людям притягивало к нему, как магнитом.
А потом Гриша организовал свой театр под названием «Летучая мышь». И располагался он сначала в Гнездниковском переулке буквально в двух шагах от нашего дома. Шутя, мы называли «Летучую мышь» нашим дворовым или придворным театром.
Конечно, мы бывали на всех премьерах. Он даже считал нас чем-то вроде талисмана, говорил, что, если мы не придем, то спектакль пройдет плохо. Что-то в его спектаклях очень нравилось, было в них нечто ностальгическое, щемящее, как в «Я стэпую по Москве». Гриша подобрал очень профессиональную труппу с поющими и танцующими актерами. Многие из них сейчас стали известными артистами, много играют и снимаются в кино.
Довелось нам и поработать вместе. Мы были заняты у него в телевизионном фильме «Звездная ночь в Камергерском». Работать с Гришей было одно удовольствие. Он любил артистов, может быть потому, что и сам был в какой-то степени артист и понимал всю актерскую кухню изнутри. Он видел и вращался среди разных, порой очень жестких режиссеров и нам казалось, что он не хотел быть таковым. Он шел навстречу артистам. Никаких разногласий в нашей совместной работе не возникало и возникнуть не могло. То, что он предлагал было симпатично, обаятельно, смешно и убедительно, что надо так и только так. И мы, и Эма Виторган и Алла Балтер, и наши сыновья — все мы с такой любовью делали то, что он хотел, любое его предложение хваталось на лету. Слово «конфликт» даже не ночевало в наших отношениях. Была только любовь и уважение друг к другу.
Все, что связано с Гришей, вызывает самые теплые, самые светлые воспоминания. Мы очень уважительно и любовно относились друг к другу, как самые дорогие и близкие. Гриша — светлое пятно в нашей жизни. Его уход из жизни — это колоссальная потеря. Талантливых людей много, но Григорий Гурвич был один и по внешнему облику, и по характеру, и по своей яркой индивидуальности и по тому, что он делал. Он создал свой особый жанр — синтез драмы, оперетты, мюзикла. Нам кажется, что ни до, ни после никто ничего подобного не делал.
Светлана Немоляева, Александр Лазарев
|
