| |
(С) Михаил Дегтярь
Мои друзья. Григорий Гурвич
(1957-1999)
Хочется рассказать о своих друзьях. Особенно о тех,кого уже нет на этой Земле. Уже 10 лет как нет Гурвича. Это был уникальный человек. Как бы он сейчас высоко поднялся,если бы не его нелепая смерть в 1999 году...Ведь он один из тех, кто возродил целый жанр. Жанр этот назвается кабаре и в нем не было равных Григорию Гурвичу.
На этом фото он моем дне рождения. Фото 1997 года. До смерти - чуть больше 2 лет.
Мы весело проводили время на таких праздниках. Слева направо: жена Гриши Люба, Света Сорокина, моя жена Елена, я, тогдашний муж Светы Владимир Гречишкин, Григорий Гурвич, Владимир Вишневский.
Гришу я знал много лет. Пытался недавно вспомнить - сколько же? У меня сохранились стихи, которые я написал в качестве тоста на один из его дней рождения.
«На срез его тела 22-ой
время вкрутило круг годовой.
Как Гриша жалеет ,что их не за 30.
Тогда б в КВНе он был бы патрицеем…»
Значит,это был 1979 год. А познакомились-то мы с ним еще раньше…
Кстати, он поправил меня тогда, причем мгновенно. «Лучше бы, - сказал он, - если бы ты написал так : «как Гриша жалеет, что их не под 30…Рифма была бы чище». Чувство рифмы у него всегда было потрясающим.
А на КВНе Гриша действительно был помешан. Он всегда жалел, что не попал в тот возраст, когда можно было бы играть вместе с Юлием Гусманом и великой командой 60-ых «Парни из Баку».
Кстати, с Гуманом меня познакомил Гриша. На премьере Юлика «Человек из Ламанчи». Гриша писал к этому спектакли стихи и зонги.Что такое «зонги» я до сих пор не знаю, но было здорово!
Вообще,это было прекрасное время. Все были молоды,веселы,остроумны...Да и Баку был тогда фантастическим городом. Теперь уж нет того города и вряд ли когда-нибудь будет. Слова «антисемит» никто не знал, все жили как одна семья…Никого не удивляло,например,что еврей пишет речи Гейдару Алиеву. Этим евреем был отец Гриши – член ЦК Компартии Азербайджана Ефим Григорьевич Гурвич. Естественно, Гурвичи жили в доме ЦК. Мне там бывать нравилось, поскольку я жил в бедной съемной комнате – правда,в самом центре города на улице Петра Монтина, практически напротив дома самого Юлия Гусмана,чем немало гордился!
У Гурвичей была экономка по имени Настя. Она уже давно стала членом их семьи, жила на равных. Почему-то она никак не могла запомнить мою фамилию и звала меня «Юхтяев». Почему Юхтяев,непонятно! Гришу это очень злило, он долго пытался научить Настю моей фамилии,но она твердо стояла нас своем – Юхтяев! В итоге, Гриша махнул на это рукой. Мало того, с тех пор он сам стал звать меня только Юхтяевым.
Много лет спустя, на вручении ТЭФИ, когда эту высшую телевизионную награду России получала программа «Старая квартира» - вместе с Гришей,естественно, - он, перед выходм на сцену, повернулся ко мне, показал язык и прокричал: «Ну,что,Юхтяев,догнал я тебя!». Чувства соперничества между нами не было : мы ведь работали слишком в разных областях – я на телевидении,а он в созданном им театре. Но я все время подкалывал Гришу - я лаурает национальной премии, а ты кто? И этот показанный на церемонии язык был сладкой гришиной местью мне за все предыдущие унижения...
Но вернемся в Баку. Насколько я помню, мы редко разговаривали с Гришей нормально – стиль тогдашних наших разговоров был только стебный, мы постоянно хохмили. Впрочем,это продолжилось и в Москве, только Гриша в мастерстве хохмить значительно уже меня опережал и мне все труднее было поддерживать такой разговор на хорошем уровне. Не зря же он был асом капустника!
Но это его умение абстрактно шутить развивалось на моих глаза в Баку и я горжусь,что был неплохим спарринг-партнером для Гриши! В соавторстве мы написали с ним немало поздравительных капустников на дни рождения наших друзей. Кстати, таких дней рождения, какие праздновались в те годы в Баку в нашей компании, я нигде не видел. Стол бы последним делом. Главное – спектакль,всегда спектакль! И конечно же лидером был Гриша, всегда Гриша!
На мои дни рождения я просто не имел возможности накрывать богатые столы – жил я тогда очень стесненно. Всегда покупалось одно и то же - жуткого качества бакинские сосиски, которые разваливались в руках еще в сыром виде и такого же жуткого качества бакинская водка в зеленых бутылках. Но Грише это меню безумно нравилось! После его шикарной цекашной квартиры и прекрасной кухни, которой славился их дом, он любил бывать у меня – отчасти,и ради экзотики. А я жил в маленькой комнатке, площадью не более десяти квадратных метров. В этой комнатке набивалось человек двадцать пять и начиналось такое…Причем пили мало. Смеялись много… Сейчас все наоборот….А тогда все соседи этого старого дома думали, наверное,что мы хотим снести дом с земли! Моя хозяйка Тося Горина (сейчас она уже в Израиле, как впрочем и многие евреи из тех бакинских двориков) разрешала нам все и грудью останавливала соседей, рвущихся прекратить это безобразие.
Гришу она любила, гордилась, что он бывает у нас дома. Гордостью для нее было и то, что ко мне иногда заходили братья Гусманы. Как я уж говорил, жили они напротив, в доме № 111. Сейчас там установлена мемориальная доска. Не в честь братьев, конечно, а в честь их родителей – известного в Баку врача Соломона Моисеевича Гусмана и Лолы Юльевны Барсук.
Однажды Юлий Гусман дал нам с Гришкой работу. В Баку должен был пройти торжественный вечер, посвященный, кажется, 60-летию комсомола Азербайджана. Вечер готовили какие-то люди из местного ЦК комсомола, но, как обычно, все запороли. Начальство знало, что в трудные минуты нужно всегда звать на помощь Юлия Гусмана. Ему и предложили эту работу. Юлик вызвал меня и Гришу, и за 2-3 дня мы все сделали.Я писал сценарий, Гришка – стихи к нему (кажется,без зонгов), а Гусман был режиссером. Прошло на ура!! Я получил бешенные по тем временам деньги – 600 рублей. Достаточно сказать, что на моей основной работе – а я тогда работал мастером водоснабжения Бакинского участка водоснабжения, мне платили 150 рублей в месяц…
Затем в нашей жизни случилась забавная история с грустным для меня результатом. В 1980 году я стал корреспондентом республиканской молодежной газеты "Молодежь Азербайджана". Хорошая была газета, многие ее тогдашние сотрудники сегодня очень активно работают в Москве на высоких журналистских должностях.Достаточно вспомнить Рустама Арифджанова, Рафаэля Гусейнова, Алексея Ганелина...А один жураналист даже стал членом израильского парламента. Иосиф Щеголев, теперь его фамилия Шагал.
И вот придумали мы выпускать в этой газете страницу юмора и сатиры - естественно, под влиянием 16-ой полосы "Литературной газеты". Назвали страницу "Караван".И надо же было такому случиться, в Баку с концертами приехали Аркадий Арканов, Александр Иванов и Лион Измайлов.Конечно же, мы не могли пройти мимо таких гостей и решили взять у них интервью. Поручено это было сделать нам с Гришкой - он работал в "Караване" внештатно.
Мы созвонились с писателями, и приехали к ним в гостиницу. Записали хорошую беседу. И в конце я поинтересовался у Александра Иванова, нет ли у него новой пародии, которую мы можем опубликовать в нашей газете.Он радостно отвечает, что есть. На Булата Окуджаву, на его "Восточную песню" - "Виноградную косточку в теплую землю зарою.."
Мы с Гришей не верим свою счастью! Берем пародию, написанную четким почерком Иванова и мчимся в редакцию. Быстро пишем интревью, прикладываем пародию и сдаем все это в набор.
На следующее утро материал - в номере! Мы встречаемся с Гришей рано утром, покупаем газеты в киоске и бежим в гостиницу передать их знаменитым писателям. Входим в номер и видим странную картину - и Иванов, и Арканов ,и Измайлов катаются по полу от смеха...И в руках у них - газеты с их интервью. Увидев нас, они начали кататься еще быстрее. Что-то нам это с Гришей не пришлось по душе....Наконец, Арканов говорит: "Вы что, обалдели? Это же была шутка! Вы пародию читали?" Честно говоря, мы читали, но не очень внимательно.Иванов говорит"Прочитайте теперь внимательно" и протягивает нам нашу же газету.И мы читаем:
"Виноградную косточку в теплую землю зарою,
И золу поцелую, и пеплом посыплю главу..."
Дальше читать мы не смогли...."И золу поцелую" - это было концом всего. Целовать залупу в РЕСПУБЛИКАНСКОЙ газете, одна заметка в которой снимала с работы больших начальников - это было сильно. А редактром газеты был некий Хурам Алиев. По поводу его имени Гришка придумал шутку - "Хурам насмех". Хурам был уникальным человеком, когда он видел в моей заметке слово "капустник", то вызывал меня и серьезно говорил :"Ара,ты что пишешь про капусту, ты ведь не в сельхозотделе работаешь?"
(Кстати, совсем недавно мы встретились с Аркадием Аркановым на похоронах Василия Аксёнова и я напомнил ему эту историю. Он прекарсно ее помнит, мало того, он признался мне, что пародию эту написал он сам, а не Александр Иванов. Поскольку известным пародистом был Иванов, а не Арканов, под именем Иванова нам ее и "впихнули")
Ну, а тогда, в далеком 1981 году стало ясно, что на этом моя работа в газете закончена. Мы с Гришкой подумали и решили, что, перефразируя Жванецкого, пора заканчивать Баку и поступать в Москву.
Так наступил наш московский период. Гришка уехал поступать в ГИТИС, а я во ВГИК. Одно время мы жили с ним в одной съемной кватрире в Матвеевском, в знаменитом в этом Матвеевском круглом доме. Я отвечал за кухню. Денег было немного и приходилось экономить. Я покупал самые дешевые макаронные рожки, отваривал их, жарил на сковороде и посыпал сверху мелко порезанным чесноком. Гриша не мог есть эту гадость. «Зачем ты портишь продукты, - кричал он мне. – Сразу покупай что-нибудь приличное!»
Уже тогда он стал писать и ставить свои знаменитые капустники, на которые рвалась вся Москва. На одном из капустников Марк Захаров и предложил Грише возродить театр «Летучая мышь».
Этот театр и стал Гришкиной судьбою. Он ведь сам был похож на первого режиссера «Летучей мыши» Никиту Балиева – такой же толстый, вальяжный…
И гениально, что возрожден театр был на своей исторической сцене – в Большом Гнездниковском переулке. Рождение театра вызвало к жизни бурю газетных публикацией, но первую заметку о «Летучей мыши» под названием «Кабаре в переулке» опубликовал я – в газете «Комсомольская правда». И первый телерепортаж о театре снял я. Гришка был мне очень благодарен.
К сожалению,последнее время мы с ним видились редко. Пару раз едили отдыхать в подмосковные дома отдыха. Встречались на его премьерах – не очень частых, к сожалению.
Единственное, что было святым и незыблемым - наши дни рождения. Гришка был на всех моих днях рождения, я на всех его. Естественно, на моих днях рождения он был тамадой и мои постоянные гости весь следующий год ждали встречи с Гришей, настолько ярким человеком он был…
Известие о Гришиной болезни потрясло. Сразу почему-то было понятно, что там страшное…Говорили, что его добили в Москве врачи, хотя им и платили по полной. И вроде бы вытащить Гришу взялись врачи израильские.
Перед самым отъездом в Израиль он мне позвонил. Голос был спокойный, интонации прежние. Гриша предложил пообедать в «нашем» месте. Есть в Москве одно кафе, в котором работают армяне, беженцы из Баку. Пищу они готовят типично бакинскую и потрясающего качества. Мы иногда обедали там с Гришей и перед отъездом он захотел сходить именно туда.
Когда я увидел Гришу, то еле сдержался, чтобы не выдать своих эмоций.Это был совсем другой человек. Очень похудевший, почти без волос – как обычно бывает после курса химиотерапии.
Гриша внимательно смотрел на меня – его, видимо, интересовала моя реакция на изменения в его внешности. Надеюсь,что я себя не выдал.
Весь тот день мы провели вместе. Посидели в нашем кафе, потом в другом…Я пытался хохмить, Гриша привычно отвечал, но чувствовалось, что он весь в себе, словно прислушивался к своим ощущениям. Так бывает когда человек принял обезболевающее и с тревогой ждет – подействует или нет? Теперь я думаю,что он понимал…
Мы попрощались с ним на площади Маяковского. Через 2 дня Гриша улетел и больше я его не видел.
О смерти Гриши я узнал с запозданием. В составе группы российских журналистов я был на Кипре. Мы встречались с Президентом этой страны.
Кипр,как известно,совсем рядом с Израилем. Гриша очень любил мой рассказ о том, как лет 10 назад от программы «Вести» я ездил в Израиль на съемки одной из первых серий репортажей об этой стране для российского телевидения. Прямых рейсов в Израиль тогда не было и мы добирались через Кипр, откуда 2 раза в неделю ходили паромы в Хайфу. Мы прилетели тогда на Кипр на следующий день после отхода парома и вынуждены были три дня жить на Кипре без копейки к существованию.
Сейчас такое трудно представить - специальные корреспонденты Российского телевидения, мы устроились в какую-то ночлежку с местными бомжами, но самое поразительное, что увидели в этой ночлежке всю труппу Малого театра, который был в это время на кипрских гастролях. Народные артисты решили,очевидно,сэкономить на суточных…
Гришке очень нравилась эта история.
И вот теперь на Кипре я узнал о смерти Гриши и о том,что похороны пройдут на городском кладбище Тель-Авива. Одним из руководителей нашей делегации был Михаил Гусман, младший брат Юлия, ныне – большой начальник в ИТАР-ТАСС.
Мы с Мишей сразу же решили, что вылетим в Тель-Авив. Но у нас не было израильских виз. К этой проблеме был подключен наш посол на Кипре, но и он ничем помочь не смог.
Так и не побывал я на гришкиных похоронах. Но теперь, спустя время, я думаю,что это, может быть, и к лучшему. Я помню,как мы прощались с ним на площади Маяковского и я не видел, как Гришу хоронили.
Для меня он просто уехал, как уезжают люди за границу на постоянное место жительства.
|
|
|
